[henoubi]

11.07.2014 в 22:09

Пишет  Клир:

Злободневные зарисовки
Издание второе, исправленное и дополненное.

Отсюда понравившиеся зарисовки можно брать и перепощивать. Пусть люди добрые повеселятся.


Зарисовка 1
Немного о драконах

- Ну что, можно его спасти? – Его Величество Парслей I с жалостью поглядел на раненого боевого дракона. Тот лежал унылой тушей, перегораживая королевское крыльцо, и, кажется, не смог бы сдвинуться с места, даже если бы захотел.
- Ну, я тоже не всесильна! – раздраженно буркнула Ведьма, засовывая в разверстую пасть очередной пирожок. – Подождите немного. Сейчас он насытится и снова воспылает желанием испепелить Доншир до основания.
- Главное, чтоб прям тут не воспылал, - буркнул король, аккуратно, по стеночке, обходя устрашающих размеров хвост. – А то еще дворец мне испепелит, не ровен час. А все толковые каменщики как раз в Доншире!
- Не бухтите, Ваше Величество, вы его нервируете, - Ведьма заботливо погладила громадную чашуйчатую голову. – И вообще, небрежно вы обращаетесь с боевыми драконами! Они ж звери нежные, чувствительные, с тонкой душевной организацией… А вы их в Доншир! Сколько их там уже погибло? Семь? Восемь?
- Десять! - Парслей тоскливо прислонился к колонне с гербом Бессмертного Вождя на вершине и закрыл лицо рукой. – Их было девятнадцать, а осталось только девять! Что ж за изверги живут в этом Доншире, а? Убивают бедных зверушек почем зря.
- И не говорите! – Ведьма горестно шмыгнула носом и скормила дракону баранку. – Говорят, у них там завелся какой-то оголтелый стрелок, которого хлебом не корми – дай только пострелять в несчастных дракончиков! Ну кому, спрашивается, мешало это милое животное? Летало себе спокойненько, жгло деревни… А тут этот… с бронебойным арбалетом… державного производства, между прочим!
- Прикажу герольдам, чтоб выразили наше возмущение поставками сепаратистам арбалетов из Державы. И чтоб напомнили народу, что Молчаливый Повелитель - ху… кхм… в общем, наш народ и так знает, кто такой Молчаливый.
- И все-таки напомнить не мешает! – женщина многозначительно воздела палец к небесам. – Ну да ничего. Вот сейчас подлечим дракончика, и пожжем их всех там к молчаливой бабушке!

…А в это время в развалинах крестьянского дома под Славинтоном Менестрель пытал ни в чем неповинного Стрелка, оказавшегося паче чаяния никаким не драконоборцем с бронебойным арбалетом, а самым что ни на есть рядовым бойцом. Стрелок отбивался, как умел, но Менестрелю очень нужно было написать новую песню о подвигах защитников Доншира, и хватку он имел прямо-таки бульдожью.
- Ну, вот объясни мне, как… КАК ты умудрился убить дракона из рогатки, а? – уже битых полчаса допытывался сочинитель.
- Да чего тут рассказывать? – не менее упорно отбивался Стрелок. – Он летел, я пульнул, он упал… Успел, правда, зараза, у одной бабки тут свинарник спалить… Но зато мы этих свиней два дня потом ели. Вкуснейшие, я тебе скажу, свиньи получились!
Но менестрель все не унимался:
-То есть вот просто так? Камнем из рогатки? Большого королевского боевого дракона?!
- Ой, да тоже мне «большой», - презрительно фыркнул Стрелок, расслабленно приваливаясь к останкам разрушенной стены, и сунул себе в зубы выдернутую с наружной стороны травинку. – Командир говорит, у короля драконы вообще хилые, давно некормленые, облезлые местами… Не то что в Державе! К тому же у нас тут климат для них дюже вредный. Все ж таки звери нежные, чувствительные, с тонкой душевной организацией…

Зарисовка 2
Усики предводителя

- Это и есть обещанное пополнение моей личной гвардии? – Его Величество Парслей I с сомнением оглядел два десятка сомнительных личностей, выстроившихся перед королевским крыльцом. Что именно вызывает сомнения, он сразу как-то и не сообразил, но полной уверенности эти субчики определенно не внушали.
- Так точно, Ваше Величество! – сэр Геол Коляш аж подпрыгнул от избытка энтузиазма и гордо выпятил грудь. – Лучшие бойцы Куенбурга, сир. Сильны, выносливы, беспринципны… ну чистые звери! Уверяю вас, они точно возьмут Славинтон. Поймают их предводителя и…
Тут сэр Геол осекся и мечтательно закатил глазки, представив, что можно сделать с плененным врагом. А король наконец-то понял, что же его смущает в облике бойцов:
- А чего это они все с опущенными забралами?
- Так от скромности, - с готовностью пояснил рыцарь, выныривая из своих фантазий. – Это ж только бандиты из Доншира вечно крутятся перед художниками, менестрелей державных все к себе зазывают. Дешевой славы хотят, душегубы. Тьфу! Истинный диллендский воин, это совсем другое! Ему умереть за короля дороже любых славословий, упоминания в балладах, восхищения дам, портретов в образе святого Антония. Он…
- Антония? – король заинтересованно приподнял бровь.
- Ааа, ну да. Заказал тут их предводитель себе портретик… Сейчас покажу.
Поковырявшись за пазухой, сэр Геол извлек пред светлые очи Его Величества эмалевую миниатюрку на розовой ленте. С миниатюрки на правителя посмотрел довольно-таки невзрачный человек с уныло поникшими усиками и вековой скорбью всех угнетенных крестьян Дилленда в глазах. С воинственным святым его роднила разве что кольчуга да старинный кинжал у пояса.
- И вот этот у них за главного? – Парслей презрительно вернул портретик владельцу. – Что у них, погероичнее никого не нашлось?
- Ну почему же? – сэр Геол задумчиво вгляделся в нарисованные глаза. – Есть в нем что-то притягательное. Такая, знаете ли, скрытая сила, которая… А, впрочем, вы правы! Совершенно невыразительный тип! И как вообще можно было пойти за таким?!
Рыцарь гневно тряхнул головой и поспешно спрятал миниатюрку за пазуху.
- Чернь. Что с нее возьмешь? - печально изрек король, словно бы и не заметив этого.
- Именно!.. Не то, что мои орлы! Человеку с таким гордым профилем, как у вас, должны служить только самые лучшие воины!
- Вот тут ты прав, - не без доли гордости согласился Парслей и, приблизившись к одному из бойцов, приподнял забрало.
Под забралом обнаружилась жуткая небритая разбойничья рожа с фингалом под левым глазом и без трех передних зубов. Величественный лик передернуло, и монаршая длань снова поспешно скрыла сей образчик солдатской красоты от посторонних взглядов.
- Мне кажется, или я его видел на плакате «разыскивается», - негромко поинтересовался монарх, спиной отступая к специально выставленному на крыльцо трону.
Сэр Геол загадочно улыбнулся:
- Внушительно, правда?
- Да уж… - Королевский зад неловко примостился на положенное ему место. – Ладно, пусть начинают присягать. Только эта, проследи, чтобы шлемы не снимали. Не хватало еще прислугу перепугать!..

…А в это время в осажденном, полуразрушенном, но все таком же непокорном Славинтоне Предводитель повстанцев Доншира диктовал Менестрелю свое традиционное ежедневное послание «Державе и Миру». Усики его свисали как никогда трагично, голос звучал устало и с легким надрывом:
- … таким образом, в ходе вылазки было уничтожено до сорока королевских пехотинцев и три тяжелых всадника. Кони и доспехи двух всадников, а так же одна боевая колесница захвачены в качестве трофеев. Мы потеряли одного осла, один зуб и много нервов… Пользуясь случаем, хочу передать благодарность прекрасной леди Катрине за кольчуги, которые она для нас раздобыла… А Молчаливому Повелителю передайте мое большое «ФЕ». Ибо маневры державной конницы у границ Дилленда, конечно, внесли некоторое смятение в ряды неприятеля, однако же, у нас по-прежнему нет ни одной тяжелой катапульты, стрелы для бронебойных арбалетов на исходе, да и парочка боевых магов нам бы очень не помешала. В семнадцатый раз напоминаю Молчаливому, что без поддержки державных драконов мы продержимся еще часа полтора, после чего город падет, и ему, то есть Повелителю, будет стыдно!.. День. Год. Писано в Славинтоне под свист стрел и грохот камней… Все записал?
- Все, - устало вздохнул Менестрель, сворачивая послание в трубочку.
Традиционные жалобы Предводителя на отсутствие снабжения изо дня в день различались разве что названиями деревень, где случались сражения, да количеством захваченных колесниц. И каждый раз сдача Славинтона ожидалась вот буквально через полтора, максимум два часа. Сам для себя Менестрель давно уже решил, что о капитуляции Предводитель на самом деле и не помышляет, а слезные послания просто помогают ему поддерживать трагическую форму усов.
- Могу я теперь приступить к работе? – неприметный человечек с мольбертом в одной руке и букетом кистей в другой робко высунулся из-за колонны.
Усики Предводителя страдальчески изогнулись:
- Ну, может, хватит уже меня рисовать, а? Я ж не герцог какой и не победитель турнира. И вообще, я не портретогеничный!
- Ну, не скажите, - тут же оживился художник. – Дамы так отнюдь не считают, да и не только дамы… Тот господин, что купил предыдущую работу, был так восхищен, что заказал мне ваш портрет два на полтора в образе святого Пафнутия.
- Хорошо хоть не святой Хелены – презрительно фыркнул предводитель, поднимаясь из-за стола. – А нарисуй лучше Рыжего! Я его как раз сегодня Орденом Перчатки наградил, твоему заказчику точно понравится!.. А я пошел, мне еще эта… посты надо проверить… И последние бронебойные стрелы пересчитать… и тяжелую катапульту, которой у нас нет…
Дверь за предводителем облегченно захлопнулась. Художник печально вздохнул и обернулся к предложенной ему жертве: легендарный командир отряда вольных стрелков, которого за рыжую бороду и непомерную воинственность многие всерьез считали полугномом, увлеченно жевал в стороне свиную рульку и выглядел как-то совсем уж непортретогенично.
Орден Перчатки представлял собой собственно перчатку. Кружевную. Дамскую. Которую награжденный ничтоже сумняшеся прилепил к покоцанному шлему. Заметив взгляд художника, Рыжий отставил в сторону тарелку, вытер губы замызганным рукавом и жизнерадостно осклабился, гордо демонстрируя свежеобретенную брешь в зубах:
- Ну что, как рисовать меня будешь? С арбалетом? Или с алебардой? А, может, на коне?..