Оригинал взят у ЖЖ-юзера tiina в tiina.livejournal.com/5165377.html
История этого фильма берет свое начало в октябре 1974 года, когда на сцене московского ТЮЗа был поставлен мюзикл Марка Розовского и Юрия Ряшенцева «Три мушкетера» на музыку Максима Дунаевского.
Спектакль продержался на сцене ТЮЗа несколько лет, после чего был снят. Однако один из работников ЦТ в 1978 году внезапно загорелся желанием экранизировать его средствами телевидения. Правда, мысли повторять путь спектакля и делать из него двусмысленное произведение не было, а была мысль обратная — создать легкий и веселый мюзикл.
Экранизировать произведение взялась Одесская киностудия.
В качестве режиссера был выбран Георгий Юнгвальд-Хилькевич, у которого уже имелся опыт создания музыкальных фильмов. У самого Хилькевича тоже имелась веская причина взяться за "Трех мушкетеров": это было его любимое произведение. Еще в 14-летнем возрасте, из-за тяжелой болезни, Хилькевич оказался на долгие месяцы прикован к кровати и за это время прочитал уйму всяческой литературы. Но самое большое предпочтение отдавал романам Александра Дюма-отца.
читать дальше
Но сценарий режиссера не устроил и он его практически полностью переписал.
С 1 ноября начался подготовительный период фильма, где самое трудное было — подыскать нужных актеров.
Наверное, больше всего хлопот было с четверкой мушкетеров. На роль д'Артаньяна пробовались несколько молодых актеров
Фотопробы на роль д`Артаньяна
но Хилькевичу больше всех нравился Александр Абдулов. Тот тоже спал и видел себя в роли смелого гасконца, и все шансы для этого у него были.
Фотопроба Александра Абдулова на роль д`Артаньяна
Как вдруг дорогу ему перебежал ленинградский актер Михаил Боярский. Тот попал в эту картину случайно. Шел как-то по улице Горького в Москве и внезапно встретил поэта Илью Резника. Тот его и ошарашил: «Миша, ты снимаешься в «Трех мушкетерах?» — «Каких еще «Мушкетерах»?» — удивился Боярский. «Ну ты даешь! У тебя же, Мишель, физиономия как из прошлого века и волосы длинные. Обязательно скажу Хилу». — «Какому Хилу?» — не понял Боярский. «Режиссеру Юнгвальд-Хилькевичу». И действительно, сказал.
Далее рассказывает Георгий Юнгвальд-Хилькевич:
«Я приехал в Петербург, Миша пришел в гостиницу. Посмотрел я на него и сказал:
— Будем пробовать вас на Рошфора.
К тому времени на роль д'Артаньяна был уже утвержден Саша Абдулов. Боярский ответил:
— В этой картине готов играть даже дворника. Его одели в костюм... Он зашёл в павильон... и тишина наступила на Одесской студии.
Думаю: «Что такое, почему так тихо, пожар, что ли?».
Потому что на студии всегда галдеж. Замолкают, только если что-то серьезное случится.
Поворачиваюсь: передо нами стоит д'Артаньян. Единственный и неповторимый.
И с Мишей все было решено».
Фотопробы Михаила Боярского на роль д`Артаньяна
Но решающую роль в утверждении Боярского сыграет композитор фильма Максим Дунаевский. Узнав, что у Михаила музыкальное образование и он свободно читает ноты, композитор обрадовался и стал «давить» на руководство Гостелерадио, пробивая кандидатуру Боярского. И пробил.
На роль Атоса Хилькевич с самого начала хотел пригласить будущего Шерлока Холмса Василия Ливанова. Тот дважды приезжал на пробы и произвел на всех хорошее впечатление. Но затем к роли охладел и на все последующие вызовы больше не откликался.
Фотопробы Ю. Соломина, В. Ливанова и В. Смехова на роль Атоса
И тогда Хилькевич вспомнил другого исполнителя — актера «Таганки» Вениамина Смехова, который поразил его в роли Воланда в спектакле «Мастер и Маргарита».
На роль Портоса претендовал Георгий Мартиросян, но по утверждению режиссера, он заранее знал, что Портоса будет играть Смирнитский.
Фотопробы на роль Портоса
Арамиса найти никто не мог, хотя перепробовали огромное количество актеров. Помог Боярский, который спросил режиссера: «Ты не смотрел фильм „Государственная граница“, сейчас по телевизору показывают?» Боярский сказал, что там играет актер, который прекрасно подошел бы на роль Арамиса. Так в фильме появился Игорь Старыгин.
Фотопробы на роль Арамиса
Сам Хилькевич, когда еще работал над режиссерским сценарием, был уверен, что обязательно возьмет в свою картину двух актеров — Олега Табакова на роль Людовика XIII
Фотопробы на роль Людовика XIII
Рассказывает Г. Юнгвальд-Хилькевич:
Олег Павлович — гигантский актёр. Я никого не могу с ним сравнить в его точном ощущении стиля и жанра. Он у нас такой — единственный. У него — отдельное, ни на кого не похожее дарование.
Роль Анны Австрийской безоговорочно была отдана Алисе Фрейндлих
Фотопроба Алисы Фрейндлих и Александра Абдулова на роли королевы Анны и Д'Артаньяна
После месяца интенсивных кинопроб были определены и другие исполнители. Так, на роль Констанции Бонасье приглашена Евгения Симонова
Фотопробы на роль Констанции
на лорда Бэкингема — Игорь Костолевский
Фотопроба на роль герцога Бэкингема - Игорь Костолевский
на Рошфора — Борис Клюев
Фотопроба на роль графа Рошфора - Борис Клюев
на де Жюссака — Владимир Балон
Фотопробы на роль де Жюссака
Однако чуть позже в этот список пришлось внести коррективы. Руководство ЦТ настояло на том, что в роли Бонасье снималась Ирина Алферова. Когда об этом узнал Костолевский, он тут же отказался от своей роли, поскольку сниматься хотел только с Симоновой.
С исполнительницей роли Миледи вышла иная история. В этой роли Хилькевич очень хотел снимать Елену Соловей, и та уже дала свое согласие. Причем когда незадолго до съемок актриса узнала, что беременна, она согласилась сделать аборт, лишь бы сниматься у Хилькевича. А потом внезапно передумала. Сообщила, что решила рожать: «Он уже шевелится, не могу я сделать аборт». А до съемок оставались считаные недели. Хилькевич сел за срочную переделку сценария. В итоге из Миледи он сделал этакого Джеймс Бонда в юбке и пригласил на эту роль актрису соответствующего амплуа — Маргариту Терехову. Но теленачальники эту кандидатуру внезапно не утвердили, спустив режиссеру другую актрису — партнершу Ирины Алферовой по сериалу «Хождение по мукам» Светлану Пенкину.
Фотопробы на роль Миледи
Но Хилькевич хотел снимать только Терехову. Тем более, что он и так ряд актеров взял в картину по протекции сверху. Короче, он уперся: либо Терехова, либо сериала вообще не будет. Видимо, он источал такую решимость, что с ним решили не связываться
Съемки фильма начались в понедельник, 3 апреля, во Львове. Однако за несколько часов до начала работы все едва не застопорилось. Виной всему были... усы Боярского. Он их специально отрастил для роли и очень ими гордился — они даже по-пижонски закручивались на кончиках. Но во время наложения грима случилась беда. Симпатичная гримерша решила подвить кончики усов, а Боярский в порыве страсти ущипнул ее за упругую попку. Девушка взвизгнула и сожгла один ус начисто. Боярский чуть не умер от расстройства. Успокоившись, он попросил девушку сделать хоть что-нибудь, иначе режиссер его просто убьет. И гримерша наклеила ему искусственный ус.
Съемки начались с натурных эпизодов. Снимали эпизод драки д'Артаньяна с Рошфором из начала фильма. Там герой Боярского, спасаясь от людей Рошфора, должен был выпрыгнуть с деревянной балюстрады на уровне пятого этажа и приземлиться на стог сена, под которым были спрятаны картонные коробки. Естественно, за актера этот прыжок должен был осуществить каскадер.
Геннадий Макоев демонстрирует технику пржка Михаилу Боярскому в сцене драки на площади Менга.Львов.1978
Но Боярский внезапно решил прыгнуть сам. Причем настаивал на этом решительно: дескать, мой герой ничего не боялся, значит, и мне негоже прятаться за спину каскадера. Короче, ему разрешили. Далее послушаем рассказ Г. Юнгвальд-Хилькевича:
Михаил Боярский прыгает со стены в драке на площади Менга. 1978. Львов.
«Смотрю наверх, а Боярский стоит на антресоли бледный. Думаю: не прыгнет. А он разбежался и... Я только успел скомандовать: «Камеры. Мотор!». И,., ба-бах! Боярский уже внизу. Провалился в сено. На площадке воцарилась тишина. Все замерли. Наконец показалась его голова.
Спрашиваю:
— Миша, ты как? Ноги? Руки? Целые? Он:
— Все в порядке. А сколько за трюк платят?
У всех — гора с плеч, отвернулись, разговариваем. Вдруг слышу за спиной: БА-БАХ! Поворачиваюсь, а это, оказывается, Боярский прыгнул второй раз. Без камер, без всего, просто так.
— Миша, ты что? С ума сошел? А он мне:
— Первый раз ничего не понял. Я должен был это почувствовать.
Говорил, что хотел заработать друзьям на ресторан. Но на самом деле себя на прочность пробовал...»
Михаил Боярский прыгает с городской стены Менга. Львов.1978
«Дворцовые» эпизоды снимали по ночам во львовском Дворце бракосочетаний. Там впервые на съемочной площадке объявилась Алиса Фрейндлих, игравшая Анну Австрийскую. Хилькевич с нетерпением ждал ее появления и был абсолютно уверен, что такая опытная актриса сыграет все свои эпизоды на одном дыхании. А что вышло? Фрейндлих внезапно заявила, что не знает, как играть ее героиню. В ответ Хилькевич начал рассказывать актрисе чуть ли не всю биографию героини: о том, что она была полуиспанка-полунемка, что она была затравлена, терпела издевательства кардинала, которому она однажды посмела отказать в близости и т. д. и т. п. Но это мало помогло. Выслушав длинный рассказ режиссера, актриса вновь спросила: «Как играть-то?» А время час ночи, надо снять важный эпизод с подвесками (их королеве приносит д'Артаньян), но актриса капризначает, требуя от режиссера показать ей «зерно роли». Что делать? Спасение пришло неожиданно.
Фрейндлих внезапно задалась вопросом, почему королева подарила своему любовнику столь заметную вещь, как подвески. Хилькевича вопрос озадачил, и он взял десятиминутный тайм-аут на раздумья. И тут его осенило. «Подвески она подарила потому, что единственное, чем она могла насолить королю, так это отдать его же подарок! Испанское проявление непокорности наряду с австрийской расчетливой холодностью». Так было найдено «зерно роли». С этого момента Фрейндлих стала играть свою героиню именно в этих красках.
Между тем первый скандал на съемках фильма грянул в том же апреле. Внезапно взбунтовались актеры. Причем, по делу. Дело в том, что директор картины Михаил Бялый решил сэкономить на них и поселил в гостинице «Колхозная». А сервис в ней соответствовал названию — то есть его там вообще не было. Прожив там пару дней, артисты решили, что с них хватит и в знак протеста... завалились спать в номер «люкс» в другой гостинице, где жил режиссер Юнгвальд- Хилькевич. Далее послушаем его собственный рассказ:
«Я прихожу к себе в номер после съёмки, открываю двери и вижу: все артисты — у меня. На моей кровати торчат ноги в чулках — спит Рита Терехова. Ноги запачканы, потому что она туфли сняла и ходила босиком. На другой кровати спит Смехов, на третьей — Смирнитский. У меня был двухкомнатный номер с кучей кроватей и диванов. Я жил с женой Татьяной. Она у меня вторым режиссером была на картине.
Я захожу. Они проснулись. Смотрят на меня зло и молчат.
Я говорю:
— Понял. Сейчас директора приглашу.
Набираю телефон Вялого и говорю: «Михаил Абрамович, зайдите, пожалуйста».
Пришел Бялый. Я улыбаюсь ему и приглашаю войти. А сам вышел в коридор. Слышу за дверью дикий мат...
Через минуту выходит Бялый, красный как свекла:
— Ну, что? — спрашиваю.
— Вы были правы, Георгий Эмильевич. Это очень хорошие актеры, им нужно сделать номера, лучшие во Львове.
Ушел и расселил их тут же...»
съёмочная группа «Трёх мушкетеров»
Между тем съемки шли в ускоренном темпе, поскольку заказчик в лице Гостелерадио поставил условие закончить работу в кратчайшие сроки — по 22 съемочных дня должно уходить на каждую серию (а их намечалось три). Однако даже в этом бешеном ритме съемок актеры находили время для пьянок и гулянок. Вот как об этом вспоминает режиссер Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«Во Львове с утра они наряжались в свои мушкетерские доспехи и так жили весь день. Ходили в ресторан, в столовую, за пивом. Так и спали.
Внимание к «Трем мушкетерам» было колоссальное. Во Львове следом за нами во время съемок ездила «Волга». Я никак не мог понять: почему? Решил, что просто какая-нибудь поклонница преследует кого-то из актеров. Потому что, кроме «Волги», еще целый автобус с женщинами, влюбленными в мушкетеров, не отставал от съемочной группы ни на шаг. Там были и жены высокопоставленных работников. Красотки, длинноногие. Каждый день гонялись за нами в автобусе. Мы останавливаемся снимать, а они уже тут как тут. Где-то метрах в двадцати от замка, который мы снимали, раскидывалась скатерть, на ней выставлялись шикарные ужины, обеды, с выпивкой, конечно. Для нас это было настоящим мучением.
И что вы думаете? Оказывается, в той «Волге» была вмонтирована канистра размером с багажник, полная вина. С краником, к которому мои дорогие мушкетеры все время прикладывались...»
А вот как вспоминает о тех съемках актер Лев Дуров, который играет капитана королевских мушкетеров де Тревилля:
«Все говорят, что лошади дальтоники. Но я-то теперь знаю, что это неправда. Моя лошадь, к примеру, реагировала на голубой цвет. Почему-то ее раздражала эта ориентация. Как только видела голубые камзолы, начинала беситься, лезла на чугунную изгородь. А так как я уже на ней начал сниматься, подменить лошадь было нельзя. И вот в одном эпизоде высыпали голубые камзолы, лошадь, как водится, взбесилась и понесла. Мы снимали в старинном замке, который в советские времена переделали под Дворец бракосочетаний. И вот лошадь меня вынесла через арку дворца на главную улицу Львова, прямо в автомобильный поток. Представляете себе квадратные глаза автомобилистов, прохожих? Я — среди машин, в шляпе с перьями, шпага на боку, кресты на спине и на груди. Скачу, делаю вид, что так каждый день на работу езжу. Когда я подумал, сколько же можно так скакать, впереди показался милиционер-регулировщик. Я выбросил руку налево, для поворота, он совершенно ошалевшими глазами посмотрел на меня, остановил движение, показал мне палочкой, и я свернул. Получилось, что я сделал круг и въехал обратно во двор этого Дворца бракосочетаний. А там уже царила паника: «Куда делся Дуров?». Пришлось сказать, что я таким образом и сам размялся, и лошадь разогрел. Честно говорить никому не стал, потому что тут же представил, сколько было бы хохота, они издевались бы надо мной до конца картины. Зато в самом городе после этого случая много разговоров было!..»
Вспоминает В. Балон(он играл роль злодея де Жюссака):
«Нас было четверо (имеются в виду Боярский, Смирнитский, Старыгин, Балон, а Смехов приезжал на съемки реже остальных. — Ф. Р.), и все у нас было поровну. После того как нас поселили в «Ульяновскую», мы решили обмыть это событие. Приглядели мамзельку на кассе в магазине, этакую томную, с маникюром и взором зовущим, пригласили ее к себе в номер. Конечно же, об этом тут же забыли, но в разгар нашего сабантуя она заявилась. Пару часов посидела с открытым ртом, послушала наши россказни и убежала. А еще через некоторое время на пороге появляется солидный грузин. Мы уже вдымину пьяные были и никак не могли понять, что ему от нас надо. Грузин вытащил из кармана связку ключей, протягивает нам и говорит: «Та дэвушка, которая у вас была, — моя любовница. Я директор магазина напротив. Вот вам ключи от винного склада — пользуйтесь, только прошу вас, оставьте ее в покое. Я ее лублу!» В знак согласия мы выпили. И скажу честно, мы старались не злоупотреблять подарком. Но это было время, когда после 19.00 достать спиртное было просто невозможно, а тут «Посольская», «Лимонная»... Разве ж устоишь? Конечно, мы записывали, сколько взяли бутылок, в надежде, что когда-нибудь расплатимся, но... скромные доходы советского артиста никак не успевали за нескромными запросами.
Когда съёмки во Львове уже близились к концу, грянул новый скандал. На этот раз гораздо серьезнее, чем все предыдущие, поскольку на этот раз актеров обвинили... в антисоветской пропаганде. А случилось следующее.
Как мы помним, съёмочную группу поселили в одну из лучших гостиниц города — «Ульяновскую», принадлежавшую обкому. И практически все номера в ней были нашпигованы «жучками», имевшими прописку в львовском КГБ. А актёры, как мы помним, чуть ли не каждый день после съемок устраивали в своих номерах пьяные посиделки с девочками, на которых не только похвалялись кусками из своих ролей, но и травили анекдоты, а Боярский даже пародировал самого Брежнева. В итоге режисера фильма Юнгвальд-Хилькевича вызвали в КГБ. «Вы знаете, что ваши артисты пародируют Брежнева?» — спросили его с порога. «Нет», — честно ответил режиссёр. «А что они кроют матом Ленина?» Тут Хилькевичу вовсе стало дурно. «Не верите? — продолжали бушевать чекисты. — Тогда мы вам это сейчас продемонстрируем». И они включили гостю магнитофонную ленту, на которой Лев Дуров называл вождя мирового пролетариата фашистом и лысым кретином. Услышав это, Хилькевич понял, что фильм вот-вот накроется медным тазом, а всю съемочную группу ждут Соловки. Надо было срочно спасать и себя и всех остальных. Но как? Идея пришла в тот самый момент, когда чекистский палец нажал на кнопку «стоп» в магнитофоне. Режиссер сказал: «Я вас прекрасно понимаю. Но и вы нас поймите. Это же артисты. Они — обезьяны. Они и меня кривляют постоянно, и директора фильма. Они же без этого не могут. Хотя и говорят они такое, все равно они патриоты своей родины. Ведь Чехов тоже ругал русский народ. И — ничего». Короче, ему удалось убедить чекистов, что больше таких случаев в его группе не будет. И слово свое сдержал. Когда он рассказал об этой встрече актерам, те перепугались и с тех пор завязали и с анекдотами, и с пародиями. Но не с пьянками-гулянками.
Съёмки во Львове продолжались до 15 июля, после чего группа перебазировалась к себе на родину, в Одессу, чтобы продолжить работу в тамошних павильонах. Жить актеров определили в гостинице «Куряж». Как и во Львове, жизнь там тоже забила ключом. Однажды Хилькевич после съемки пришел к себе в номер, лег в кровать, а там... голая женщина. Ждет режиссера. Хилькевич так и не разобрался, откуда она там взялась: то ли сама пришла, будучи поклонницей режиссера, то ли «мушкетеры» прислали в качестве подарка. Хилькевич впал в такой раж, что выгнал дамочку в коридор в чем мать родила, а вещички в щель просунул. Потом лежал и думал: может, зря выгнал? В другом инциденте фигурировал актер Трофимов. «Мушкетеры» заманили его на свою гулянку и напоили, хотя прекрасно были осведомлены, что тот не пьет. В итоге съемочная группа собралась на съемки, а Трофимова нет. Хилькевич отправился за ним в гостиницу и нашел его... в туалете. Актер с безумным лицом сидел на полу, обхватив руками унитаз и «вызывал Ихтиандра». Кардинал, конечно, это - не мушкетёр
Натурные эпизоды фильма снимались в Каменец-Подольске. Там сняли «осаду Ла-Рошели», когда мушкетеры сдерживают натиск тысячной вражеской армии. Во время съемок эпизода «Сен-Жермен» стало плохо Смирнитскому — у него схватило сердце. Боярский, который был «под градусом», так перепугался, что стал делать ему массаж груди. Причем так неумело, что Смирнитский возопил: «Да пусти ты, сука, мне дышать нечем!» Актера увезли в больницу, где более профессионально подготовленные люди сумели спасти его от самого худшего.
— Я вернусь! — кричал он, когда его погружали в «скорую».
Сцену «марлезонского бала» снимали в Одесском оперном театре. Там в качестве пострадавшего оказался уже сам Боярский. Снимали эпизод, где он отбивается от нескольких гвардейцев кардинала. Рядом стоял Борис Клюев, игравший Рошфора, который по сюжету в схватке не должен был участвовать. Но его, видимо, охватил такой азарт, что он не сдержался, выхватил шпагу и ткнул ею Боярского в лицо. Кончик шпаги попал аккурат в нёбо д'Артаньяна. (По версии постановщика трюков, каскадёра Николая Ващилина Боярского ранил не Б. Клюев, а В. Балон, который разрабатывал эту сцену во время отсутствия Ващилина. Сам же Борис Клюев опроверг эту версию, признав в одном из интервью, что он совершенно случайно травмировал Боярского, поскольку тот появился на съёмочной площадке нетрезвым). Когда уже в больнице актеру сделали рентген, выяснилось, что всего сантиметра не хватило до мозга. Съемки «бала» пришлось отложить. Его сняли несколько дней спустя, но уже в другом месте — во Дворце моряков. Причем руководство Дворца согласилось пустить к себе киношников только с условием, если Боярский даст у них бесплатный концерт. И пришлось актёру, у которого еще не зажило нёбо, два часа драть глотку на сцене. Как ни странно, от этой гимнастики связки зажили моментально. Господь его сохранил за такой подвиг.
Съёмки фильма продолжались до 9 августа. Затем в течение трёх месяцев шел монтаж трёх серий. Гонорары исполнителям главных ролей были выплачены следующие: М. Боярский — 3225 руб., В. Смехов — 2138 руб., В. Смирнитский — 2105 руб., И. Старыгин — 2100 руб., В. Балон — 1200 руб., Л. Дуров — 960 руб., И. Алферова — 825 руб., О. Табаков — 800 руб., А. Фрейндлих — 780 руб. Автор музыки Максим Дунаевский получил 3500 рублей за 1-ю серию и 1750 рублей за две остальные.
Между тем ряд исполнителей пришлось озвучивать другим актерам. Так, за Игоря Старыгина говорил другой Игорь — Ясулович.
Спросите почему? Дело в том, что у Старыгина небольшой дефект речи, которого у Арамиса быть не могло. Александра Трофимова озвучивал Михаил Козаков
а Ирину Алферову — Анастасия Вертинская.
Рассказывает Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«Перед Ирой Алфёровой — госпожой Бонасье я испытываю вину, потому что не вложил в нее столько режиссерской любви и заботы, как, например, в Алису Фрейндлих или Лену Цыплакову. Дело в том, что Ира была мне навязана. И это меня очень раздражало. Алферова нравилась руководству телевидения, потому что хорошо снялась в «Хождении по мукам». Я хотел утвердить Женю Симонову, но мне не дали. Ира не знала этого. У нас были нормальные отношения, и она осталась довольна своей ролью. Но ей было трудно на съемках. Были проблемы с музыкальностью. Ей было тяжело танцевать и петь одновременно. Она немного сутулая. Бонасье Жени Симоновой была бы более изыскано-хитрой, лукавой, ускользающей. А Ира Алферова — глубоко славянский тип. И французская легкость просто ей несвойственна. Я же не изменил своего замысла по прочтению этого образа и натаскивал Иру на то, что с легкостью могла бы сделать Симонова. Вот за это я чувствую перед Алферовой неловкость. Мне надо было идти от ее способностей, ее дарования. От ее грубоватого голоса. Бонасье могла быть и такой — с низким голосом, как у самой Алферовой. Надо было построить на этом комедию, ведь из всего можно смех выжать. Например, в знаменитом фильме,где д'Артаньяна играл Майкл Йорк, госпожа Бонасье была такой милой, дико неуклюжей женщиной, которая все время стукается, падает, переворачивается вверх ногами, катается по полу. Это было очень смешно. И я мог придумать что-то в этом духе. Но я «подтаскивал» индивидуальность Иры под свою идею образа. Я чувствую себя виноватым перед Ириной Алферовой еще и потому, что подтянул роль к голосу. Тот тембр Насти Вертинской, тот звук, такой высокий, звенящий, очень подходил к образу Бонасье. Только внешность осталась Алферовой.».
Нельзя рассказывая об этом фильме не упомянуть композитора Максима Дунаевского.
Рассказывает Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«Я любил работать с Дунаевским. Почему? Потому что Максиму всегда было можно рассказать словами, что я хочу. Когда я начинал снимать «Трёх мушкетёров», песни нужно было заменить, или придать им новую современную интерпретацию.
Макс меня понял и сделал это. Но, увы, это создало первую конфликтную ситуацию с авторами сценария. Неизменёнными остались два номера — песня «О кардинале»: «Ли-ла-ли-ром» и дуэт с Констанцией. До сих пор эти номера как бельмо на глазу. Кроме этого, был необходим шлягер — песня мушкетёров. И я напел, вернее, наговорил ритм и привёл музыкальный пример Максиму из пародийного американского фильма о трех мушкетерах. Ритм должен был определять стук копыт. И сказал, что эта песня должна нравиться всем, чтобы её было легко спеть. Чтобы все, начиная от пьяниц, заканчивая детьми, смогли это спеть. И Дунаевский написал мелодию для «Пора-пора». А Ряшенцев, несмотря на то, что Розовский категорически возражал и мы были в конфликте по поводу музыкальной концепции фильма в целом, как человек талантливый, переступил через собственные амбиции и, загоревшись от мелодии, удачно подтекстовал её. Тогда и появился шлягер»
Вениамин Смехов с Максимом Дунаевским во время съемок мушкетеров
Почти все трюки и фехтование в фильме были придуманы, разработаны и поставлены Николаем Ващилиным, с которым Одесская киностудия заключила договор на этот счёт. Все драки, скачки, падения разрабатывал и ставил он. По этим разработкам формировалась смета фильма, шились костюмы, изготавливали реквизит.
Николай Ващилин - режиссёр трюковых эпизодов фильма «Д'Артаньян и три мушкетёра». Львов. Де Шо. Львов
Ко времени «Трех мушкетеров» актерам уже запретили рисковать собой во время съемок картин. «Лихачить» разрешили исключительно специалистам. В действие были введены «Правила по технике безопасности и производственной санитарии на киностудиях СССР», согласно которым «исполнение опасных трюковых кадров (полеты в воздухе, прыжки с высоты, прыжки в воду, падения и т. п.), связанные с каким-либо риском для жизни или здоровья исполнителей, должно поручаться лишь актерам, прошедшим специальную подготовку. В противном случае эти действия должны выполняться специалистами-дублерами».
Николай Ващилин репетирует фехтовальную сцену с Арамисом (Игорем Старыгиным) в монастыре Де Шо. Львов.1978
Каскадёры дублировали многих актёров в опасных эпизодах
Костюмерша одевает в костюм Потроса каскадёра Николая Ващилина для дублирования Смирнитского в опасных трюках. Справа каскадёр Сергей Васильев. Львов.1978
Михаил Боярский и дулёрша Миледи Ларо Джаркас на съёмках фильма Д'Артаньян и три мушкетёра. Львов. 1978
Ходюшин (дублирует Боярского на прыжке в окно на лошади), Юнгвальд-Хилькевич, Смехов, Кринский в перерыве съёмок драки в павильонах Красной голубятни и Таверны . Фото - Николая Ващилина. 1978 год
Николай Ващилин и каскадёры-новички С. Васильев, А. Ходюшин. Львов.1978 год
Каскадёры и Ларо Джаркас во время съёмки засада на мушкетёров, 1978
Каскадёры - Маккоев,Ващилин,Павлюк,Васильев,Кринский во дворе Одесской киностудиив перерыве съёмок драки в Красной голубятне и Таверне. Одесса.1978
Рассказывает Н. Ващилин
«Картину мы снимали три месяца. Первый месяц «мушкетеры» у меня ходили строем: репетиция утром, вечером... Но где-то через месяц артисты заметно расслабились. Что вполне объяснимо: когда треть картины снята, никто не будет менять исполнителей. Помню, утром предстояло снимать сложнейшую сцену «засада Арамиса», надо скакать, а они все пьяные! И я понимаю, что все может закончиться печально. И отказался ставить подпись в журнале: не буду брать на себя ответственность! Съемку отменили, Георгий Эмильевич на артистов «спустил собак», на меня рассердился. Так «мушкетеры» меня тихо возненавидели. Хотя после завершения трюковых съемок в Одессе расстались хорошо: они мне теплые слова говорили, пожелания на фото написали, мы выпили шампанского, и я уехал».
Монтаж фильма был закончен 25 декабря. Вдруг грянул скандал. Его инициаторами стали авторы сценария Марк Розовский и Юрий Ряшенцев, которые подали в суд на Хилькевича.
Режиссёр Георгий Юнгвальд-Хилькевич, закончив работу над фильмом «Д'Артаньян и три мушкетера», никак не мог добиться выпуска его на экран. А все потому, что против выступили его соавторы — сценаристы Марк Розовский и Юрий Ряшенцев, которые обвинили его в самовольной переделке сценария и присвоении их доли гонорара. Но суд встал на сторону режиссёра, объявив, что Хилькевич на авторство не претендует, ничего не получал и даже не интересуется гонораром. И в титрах его фамилия в качестве сценариста не стоит.
Премьера фильма «Д'Артаньян и три мушкетера» состоялась 25—27 декабря 1979 года. И с тех пор этот фильм, которому скоро исполнится 35 лет, по-прежнему радует зрителя.
При подготовке материала использованы главы из книг: Ф. Раззаков "Наше любимое кино. Интриги за кадром" Алгоритм, 2004; Георгий и Наталия Юнгвальд-Хилькевич "За кадром". "Центрополиграф", 2000; а также фотографии из архива Одесской киностудии и личных архивов режиссера Г. Юнгвальд-Хилькевича, каскадёра и постановщика трюков Н. Ващилина, актёра В. Смехова
Спасибо
©
История этого фильма берет свое начало в октябре 1974 года, когда на сцене московского ТЮЗа был поставлен мюзикл Марка Розовского и Юрия Ряшенцева «Три мушкетера» на музыку Максима Дунаевского.
Спектакль продержался на сцене ТЮЗа несколько лет, после чего был снят. Однако один из работников ЦТ в 1978 году внезапно загорелся желанием экранизировать его средствами телевидения. Правда, мысли повторять путь спектакля и делать из него двусмысленное произведение не было, а была мысль обратная — создать легкий и веселый мюзикл.
Экранизировать произведение взялась Одесская киностудия.
В качестве режиссера был выбран Георгий Юнгвальд-Хилькевич, у которого уже имелся опыт создания музыкальных фильмов. У самого Хилькевича тоже имелась веская причина взяться за "Трех мушкетеров": это было его любимое произведение. Еще в 14-летнем возрасте, из-за тяжелой болезни, Хилькевич оказался на долгие месяцы прикован к кровати и за это время прочитал уйму всяческой литературы. Но самое большое предпочтение отдавал романам Александра Дюма-отца.
читать дальше
Но сценарий режиссера не устроил и он его практически полностью переписал.
С 1 ноября начался подготовительный период фильма, где самое трудное было — подыскать нужных актеров.
Наверное, больше всего хлопот было с четверкой мушкетеров. На роль д'Артаньяна пробовались несколько молодых актеров
Фотопробы на роль д`Артаньяна
но Хилькевичу больше всех нравился Александр Абдулов. Тот тоже спал и видел себя в роли смелого гасконца, и все шансы для этого у него были.
Фотопроба Александра Абдулова на роль д`Артаньяна
Как вдруг дорогу ему перебежал ленинградский актер Михаил Боярский. Тот попал в эту картину случайно. Шел как-то по улице Горького в Москве и внезапно встретил поэта Илью Резника. Тот его и ошарашил: «Миша, ты снимаешься в «Трех мушкетерах?» — «Каких еще «Мушкетерах»?» — удивился Боярский. «Ну ты даешь! У тебя же, Мишель, физиономия как из прошлого века и волосы длинные. Обязательно скажу Хилу». — «Какому Хилу?» — не понял Боярский. «Режиссеру Юнгвальд-Хилькевичу». И действительно, сказал.
Далее рассказывает Георгий Юнгвальд-Хилькевич:
«Я приехал в Петербург, Миша пришел в гостиницу. Посмотрел я на него и сказал:
— Будем пробовать вас на Рошфора.
К тому времени на роль д'Артаньяна был уже утвержден Саша Абдулов. Боярский ответил:
— В этой картине готов играть даже дворника. Его одели в костюм... Он зашёл в павильон... и тишина наступила на Одесской студии.
Думаю: «Что такое, почему так тихо, пожар, что ли?».
Потому что на студии всегда галдеж. Замолкают, только если что-то серьезное случится.
Поворачиваюсь: передо нами стоит д'Артаньян. Единственный и неповторимый.
И с Мишей все было решено».
Фотопробы Михаила Боярского на роль д`Артаньяна
Но решающую роль в утверждении Боярского сыграет композитор фильма Максим Дунаевский. Узнав, что у Михаила музыкальное образование и он свободно читает ноты, композитор обрадовался и стал «давить» на руководство Гостелерадио, пробивая кандидатуру Боярского. И пробил.
На роль Атоса Хилькевич с самого начала хотел пригласить будущего Шерлока Холмса Василия Ливанова. Тот дважды приезжал на пробы и произвел на всех хорошее впечатление. Но затем к роли охладел и на все последующие вызовы больше не откликался.
Фотопробы Ю. Соломина, В. Ливанова и В. Смехова на роль Атоса
И тогда Хилькевич вспомнил другого исполнителя — актера «Таганки» Вениамина Смехова, который поразил его в роли Воланда в спектакле «Мастер и Маргарита».
На роль Портоса претендовал Георгий Мартиросян, но по утверждению режиссера, он заранее знал, что Портоса будет играть Смирнитский.
Фотопробы на роль Портоса
Арамиса найти никто не мог, хотя перепробовали огромное количество актеров. Помог Боярский, который спросил режиссера: «Ты не смотрел фильм „Государственная граница“, сейчас по телевизору показывают?» Боярский сказал, что там играет актер, который прекрасно подошел бы на роль Арамиса. Так в фильме появился Игорь Старыгин.
Фотопробы на роль Арамиса
Сам Хилькевич, когда еще работал над режиссерским сценарием, был уверен, что обязательно возьмет в свою картину двух актеров — Олега Табакова на роль Людовика XIII
Фотопробы на роль Людовика XIII
Рассказывает Г. Юнгвальд-Хилькевич:
Олег Павлович — гигантский актёр. Я никого не могу с ним сравнить в его точном ощущении стиля и жанра. Он у нас такой — единственный. У него — отдельное, ни на кого не похожее дарование.
Роль Анны Австрийской безоговорочно была отдана Алисе Фрейндлих
Фотопроба Алисы Фрейндлих и Александра Абдулова на роли королевы Анны и Д'Артаньяна
После месяца интенсивных кинопроб были определены и другие исполнители. Так, на роль Констанции Бонасье приглашена Евгения Симонова
Фотопробы на роль Констанции
на лорда Бэкингема — Игорь Костолевский
Фотопроба на роль герцога Бэкингема - Игорь Костолевский
на Рошфора — Борис Клюев
Фотопроба на роль графа Рошфора - Борис Клюев
на де Жюссака — Владимир Балон
Фотопробы на роль де Жюссака
Однако чуть позже в этот список пришлось внести коррективы. Руководство ЦТ настояло на том, что в роли Бонасье снималась Ирина Алферова. Когда об этом узнал Костолевский, он тут же отказался от своей роли, поскольку сниматься хотел только с Симоновой.
С исполнительницей роли Миледи вышла иная история. В этой роли Хилькевич очень хотел снимать Елену Соловей, и та уже дала свое согласие. Причем когда незадолго до съемок актриса узнала, что беременна, она согласилась сделать аборт, лишь бы сниматься у Хилькевича. А потом внезапно передумала. Сообщила, что решила рожать: «Он уже шевелится, не могу я сделать аборт». А до съемок оставались считаные недели. Хилькевич сел за срочную переделку сценария. В итоге из Миледи он сделал этакого Джеймс Бонда в юбке и пригласил на эту роль актрису соответствующего амплуа — Маргариту Терехову. Но теленачальники эту кандидатуру внезапно не утвердили, спустив режиссеру другую актрису — партнершу Ирины Алферовой по сериалу «Хождение по мукам» Светлану Пенкину.
Фотопробы на роль Миледи
Но Хилькевич хотел снимать только Терехову. Тем более, что он и так ряд актеров взял в картину по протекции сверху. Короче, он уперся: либо Терехова, либо сериала вообще не будет. Видимо, он источал такую решимость, что с ним решили не связываться
Съемки фильма начались в понедельник, 3 апреля, во Львове. Однако за несколько часов до начала работы все едва не застопорилось. Виной всему были... усы Боярского. Он их специально отрастил для роли и очень ими гордился — они даже по-пижонски закручивались на кончиках. Но во время наложения грима случилась беда. Симпатичная гримерша решила подвить кончики усов, а Боярский в порыве страсти ущипнул ее за упругую попку. Девушка взвизгнула и сожгла один ус начисто. Боярский чуть не умер от расстройства. Успокоившись, он попросил девушку сделать хоть что-нибудь, иначе режиссер его просто убьет. И гримерша наклеила ему искусственный ус.
Съемки начались с натурных эпизодов. Снимали эпизод драки д'Артаньяна с Рошфором из начала фильма. Там герой Боярского, спасаясь от людей Рошфора, должен был выпрыгнуть с деревянной балюстрады на уровне пятого этажа и приземлиться на стог сена, под которым были спрятаны картонные коробки. Естественно, за актера этот прыжок должен был осуществить каскадер.
Геннадий Макоев демонстрирует технику пржка Михаилу Боярскому в сцене драки на площади Менга.Львов.1978
Но Боярский внезапно решил прыгнуть сам. Причем настаивал на этом решительно: дескать, мой герой ничего не боялся, значит, и мне негоже прятаться за спину каскадера. Короче, ему разрешили. Далее послушаем рассказ Г. Юнгвальд-Хилькевича:
Михаил Боярский прыгает со стены в драке на площади Менга. 1978. Львов.
«Смотрю наверх, а Боярский стоит на антресоли бледный. Думаю: не прыгнет. А он разбежался и... Я только успел скомандовать: «Камеры. Мотор!». И,., ба-бах! Боярский уже внизу. Провалился в сено. На площадке воцарилась тишина. Все замерли. Наконец показалась его голова.
Спрашиваю:
— Миша, ты как? Ноги? Руки? Целые? Он:
— Все в порядке. А сколько за трюк платят?
У всех — гора с плеч, отвернулись, разговариваем. Вдруг слышу за спиной: БА-БАХ! Поворачиваюсь, а это, оказывается, Боярский прыгнул второй раз. Без камер, без всего, просто так.
— Миша, ты что? С ума сошел? А он мне:
— Первый раз ничего не понял. Я должен был это почувствовать.
Говорил, что хотел заработать друзьям на ресторан. Но на самом деле себя на прочность пробовал...»
Михаил Боярский прыгает с городской стены Менга. Львов.1978
«Дворцовые» эпизоды снимали по ночам во львовском Дворце бракосочетаний. Там впервые на съемочной площадке объявилась Алиса Фрейндлих, игравшая Анну Австрийскую. Хилькевич с нетерпением ждал ее появления и был абсолютно уверен, что такая опытная актриса сыграет все свои эпизоды на одном дыхании. А что вышло? Фрейндлих внезапно заявила, что не знает, как играть ее героиню. В ответ Хилькевич начал рассказывать актрисе чуть ли не всю биографию героини: о том, что она была полуиспанка-полунемка, что она была затравлена, терпела издевательства кардинала, которому она однажды посмела отказать в близости и т. д. и т. п. Но это мало помогло. Выслушав длинный рассказ режиссера, актриса вновь спросила: «Как играть-то?» А время час ночи, надо снять важный эпизод с подвесками (их королеве приносит д'Артаньян), но актриса капризначает, требуя от режиссера показать ей «зерно роли». Что делать? Спасение пришло неожиданно.
Фрейндлих внезапно задалась вопросом, почему королева подарила своему любовнику столь заметную вещь, как подвески. Хилькевича вопрос озадачил, и он взял десятиминутный тайм-аут на раздумья. И тут его осенило. «Подвески она подарила потому, что единственное, чем она могла насолить королю, так это отдать его же подарок! Испанское проявление непокорности наряду с австрийской расчетливой холодностью». Так было найдено «зерно роли». С этого момента Фрейндлих стала играть свою героиню именно в этих красках.
Между тем первый скандал на съемках фильма грянул в том же апреле. Внезапно взбунтовались актеры. Причем, по делу. Дело в том, что директор картины Михаил Бялый решил сэкономить на них и поселил в гостинице «Колхозная». А сервис в ней соответствовал названию — то есть его там вообще не было. Прожив там пару дней, артисты решили, что с них хватит и в знак протеста... завалились спать в номер «люкс» в другой гостинице, где жил режиссер Юнгвальд- Хилькевич. Далее послушаем его собственный рассказ:
«Я прихожу к себе в номер после съёмки, открываю двери и вижу: все артисты — у меня. На моей кровати торчат ноги в чулках — спит Рита Терехова. Ноги запачканы, потому что она туфли сняла и ходила босиком. На другой кровати спит Смехов, на третьей — Смирнитский. У меня был двухкомнатный номер с кучей кроватей и диванов. Я жил с женой Татьяной. Она у меня вторым режиссером была на картине.
Я захожу. Они проснулись. Смотрят на меня зло и молчат.
Я говорю:
— Понял. Сейчас директора приглашу.
Набираю телефон Вялого и говорю: «Михаил Абрамович, зайдите, пожалуйста».
Пришел Бялый. Я улыбаюсь ему и приглашаю войти. А сам вышел в коридор. Слышу за дверью дикий мат...
Через минуту выходит Бялый, красный как свекла:
— Ну, что? — спрашиваю.
— Вы были правы, Георгий Эмильевич. Это очень хорошие актеры, им нужно сделать номера, лучшие во Львове.
Ушел и расселил их тут же...»
съёмочная группа «Трёх мушкетеров»
Между тем съемки шли в ускоренном темпе, поскольку заказчик в лице Гостелерадио поставил условие закончить работу в кратчайшие сроки — по 22 съемочных дня должно уходить на каждую серию (а их намечалось три). Однако даже в этом бешеном ритме съемок актеры находили время для пьянок и гулянок. Вот как об этом вспоминает режиссер Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«Во Львове с утра они наряжались в свои мушкетерские доспехи и так жили весь день. Ходили в ресторан, в столовую, за пивом. Так и спали.
Внимание к «Трем мушкетерам» было колоссальное. Во Львове следом за нами во время съемок ездила «Волга». Я никак не мог понять: почему? Решил, что просто какая-нибудь поклонница преследует кого-то из актеров. Потому что, кроме «Волги», еще целый автобус с женщинами, влюбленными в мушкетеров, не отставал от съемочной группы ни на шаг. Там были и жены высокопоставленных работников. Красотки, длинноногие. Каждый день гонялись за нами в автобусе. Мы останавливаемся снимать, а они уже тут как тут. Где-то метрах в двадцати от замка, который мы снимали, раскидывалась скатерть, на ней выставлялись шикарные ужины, обеды, с выпивкой, конечно. Для нас это было настоящим мучением.
И что вы думаете? Оказывается, в той «Волге» была вмонтирована канистра размером с багажник, полная вина. С краником, к которому мои дорогие мушкетеры все время прикладывались...»
А вот как вспоминает о тех съемках актер Лев Дуров, который играет капитана королевских мушкетеров де Тревилля:
«Все говорят, что лошади дальтоники. Но я-то теперь знаю, что это неправда. Моя лошадь, к примеру, реагировала на голубой цвет. Почему-то ее раздражала эта ориентация. Как только видела голубые камзолы, начинала беситься, лезла на чугунную изгородь. А так как я уже на ней начал сниматься, подменить лошадь было нельзя. И вот в одном эпизоде высыпали голубые камзолы, лошадь, как водится, взбесилась и понесла. Мы снимали в старинном замке, который в советские времена переделали под Дворец бракосочетаний. И вот лошадь меня вынесла через арку дворца на главную улицу Львова, прямо в автомобильный поток. Представляете себе квадратные глаза автомобилистов, прохожих? Я — среди машин, в шляпе с перьями, шпага на боку, кресты на спине и на груди. Скачу, делаю вид, что так каждый день на работу езжу. Когда я подумал, сколько же можно так скакать, впереди показался милиционер-регулировщик. Я выбросил руку налево, для поворота, он совершенно ошалевшими глазами посмотрел на меня, остановил движение, показал мне палочкой, и я свернул. Получилось, что я сделал круг и въехал обратно во двор этого Дворца бракосочетаний. А там уже царила паника: «Куда делся Дуров?». Пришлось сказать, что я таким образом и сам размялся, и лошадь разогрел. Честно говорить никому не стал, потому что тут же представил, сколько было бы хохота, они издевались бы надо мной до конца картины. Зато в самом городе после этого случая много разговоров было!..»
Вспоминает В. Балон(он играл роль злодея де Жюссака):
«Нас было четверо (имеются в виду Боярский, Смирнитский, Старыгин, Балон, а Смехов приезжал на съемки реже остальных. — Ф. Р.), и все у нас было поровну. После того как нас поселили в «Ульяновскую», мы решили обмыть это событие. Приглядели мамзельку на кассе в магазине, этакую томную, с маникюром и взором зовущим, пригласили ее к себе в номер. Конечно же, об этом тут же забыли, но в разгар нашего сабантуя она заявилась. Пару часов посидела с открытым ртом, послушала наши россказни и убежала. А еще через некоторое время на пороге появляется солидный грузин. Мы уже вдымину пьяные были и никак не могли понять, что ему от нас надо. Грузин вытащил из кармана связку ключей, протягивает нам и говорит: «Та дэвушка, которая у вас была, — моя любовница. Я директор магазина напротив. Вот вам ключи от винного склада — пользуйтесь, только прошу вас, оставьте ее в покое. Я ее лублу!» В знак согласия мы выпили. И скажу честно, мы старались не злоупотреблять подарком. Но это было время, когда после 19.00 достать спиртное было просто невозможно, а тут «Посольская», «Лимонная»... Разве ж устоишь? Конечно, мы записывали, сколько взяли бутылок, в надежде, что когда-нибудь расплатимся, но... скромные доходы советского артиста никак не успевали за нескромными запросами.
Когда съёмки во Львове уже близились к концу, грянул новый скандал. На этот раз гораздо серьезнее, чем все предыдущие, поскольку на этот раз актеров обвинили... в антисоветской пропаганде. А случилось следующее.
Как мы помним, съёмочную группу поселили в одну из лучших гостиниц города — «Ульяновскую», принадлежавшую обкому. И практически все номера в ней были нашпигованы «жучками», имевшими прописку в львовском КГБ. А актёры, как мы помним, чуть ли не каждый день после съемок устраивали в своих номерах пьяные посиделки с девочками, на которых не только похвалялись кусками из своих ролей, но и травили анекдоты, а Боярский даже пародировал самого Брежнева. В итоге режисера фильма Юнгвальд-Хилькевича вызвали в КГБ. «Вы знаете, что ваши артисты пародируют Брежнева?» — спросили его с порога. «Нет», — честно ответил режиссёр. «А что они кроют матом Ленина?» Тут Хилькевичу вовсе стало дурно. «Не верите? — продолжали бушевать чекисты. — Тогда мы вам это сейчас продемонстрируем». И они включили гостю магнитофонную ленту, на которой Лев Дуров называл вождя мирового пролетариата фашистом и лысым кретином. Услышав это, Хилькевич понял, что фильм вот-вот накроется медным тазом, а всю съемочную группу ждут Соловки. Надо было срочно спасать и себя и всех остальных. Но как? Идея пришла в тот самый момент, когда чекистский палец нажал на кнопку «стоп» в магнитофоне. Режиссер сказал: «Я вас прекрасно понимаю. Но и вы нас поймите. Это же артисты. Они — обезьяны. Они и меня кривляют постоянно, и директора фильма. Они же без этого не могут. Хотя и говорят они такое, все равно они патриоты своей родины. Ведь Чехов тоже ругал русский народ. И — ничего». Короче, ему удалось убедить чекистов, что больше таких случаев в его группе не будет. И слово свое сдержал. Когда он рассказал об этой встрече актерам, те перепугались и с тех пор завязали и с анекдотами, и с пародиями. Но не с пьянками-гулянками.
Съёмки во Львове продолжались до 15 июля, после чего группа перебазировалась к себе на родину, в Одессу, чтобы продолжить работу в тамошних павильонах. Жить актеров определили в гостинице «Куряж». Как и во Львове, жизнь там тоже забила ключом. Однажды Хилькевич после съемки пришел к себе в номер, лег в кровать, а там... голая женщина. Ждет режиссера. Хилькевич так и не разобрался, откуда она там взялась: то ли сама пришла, будучи поклонницей режиссера, то ли «мушкетеры» прислали в качестве подарка. Хилькевич впал в такой раж, что выгнал дамочку в коридор в чем мать родила, а вещички в щель просунул. Потом лежал и думал: может, зря выгнал? В другом инциденте фигурировал актер Трофимов. «Мушкетеры» заманили его на свою гулянку и напоили, хотя прекрасно были осведомлены, что тот не пьет. В итоге съемочная группа собралась на съемки, а Трофимова нет. Хилькевич отправился за ним в гостиницу и нашел его... в туалете. Актер с безумным лицом сидел на полу, обхватив руками унитаз и «вызывал Ихтиандра». Кардинал, конечно, это - не мушкетёр
Натурные эпизоды фильма снимались в Каменец-Подольске. Там сняли «осаду Ла-Рошели», когда мушкетеры сдерживают натиск тысячной вражеской армии. Во время съемок эпизода «Сен-Жермен» стало плохо Смирнитскому — у него схватило сердце. Боярский, который был «под градусом», так перепугался, что стал делать ему массаж груди. Причем так неумело, что Смирнитский возопил: «Да пусти ты, сука, мне дышать нечем!» Актера увезли в больницу, где более профессионально подготовленные люди сумели спасти его от самого худшего.
— Я вернусь! — кричал он, когда его погружали в «скорую».
Сцену «марлезонского бала» снимали в Одесском оперном театре. Там в качестве пострадавшего оказался уже сам Боярский. Снимали эпизод, где он отбивается от нескольких гвардейцев кардинала. Рядом стоял Борис Клюев, игравший Рошфора, который по сюжету в схватке не должен был участвовать. Но его, видимо, охватил такой азарт, что он не сдержался, выхватил шпагу и ткнул ею Боярского в лицо. Кончик шпаги попал аккурат в нёбо д'Артаньяна. (По версии постановщика трюков, каскадёра Николая Ващилина Боярского ранил не Б. Клюев, а В. Балон, который разрабатывал эту сцену во время отсутствия Ващилина. Сам же Борис Клюев опроверг эту версию, признав в одном из интервью, что он совершенно случайно травмировал Боярского, поскольку тот появился на съёмочной площадке нетрезвым). Когда уже в больнице актеру сделали рентген, выяснилось, что всего сантиметра не хватило до мозга. Съемки «бала» пришлось отложить. Его сняли несколько дней спустя, но уже в другом месте — во Дворце моряков. Причем руководство Дворца согласилось пустить к себе киношников только с условием, если Боярский даст у них бесплатный концерт. И пришлось актёру, у которого еще не зажило нёбо, два часа драть глотку на сцене. Как ни странно, от этой гимнастики связки зажили моментально. Господь его сохранил за такой подвиг.
Съёмки фильма продолжались до 9 августа. Затем в течение трёх месяцев шел монтаж трёх серий. Гонорары исполнителям главных ролей были выплачены следующие: М. Боярский — 3225 руб., В. Смехов — 2138 руб., В. Смирнитский — 2105 руб., И. Старыгин — 2100 руб., В. Балон — 1200 руб., Л. Дуров — 960 руб., И. Алферова — 825 руб., О. Табаков — 800 руб., А. Фрейндлих — 780 руб. Автор музыки Максим Дунаевский получил 3500 рублей за 1-ю серию и 1750 рублей за две остальные.
Между тем ряд исполнителей пришлось озвучивать другим актерам. Так, за Игоря Старыгина говорил другой Игорь — Ясулович.
Спросите почему? Дело в том, что у Старыгина небольшой дефект речи, которого у Арамиса быть не могло. Александра Трофимова озвучивал Михаил Козаков
а Ирину Алферову — Анастасия Вертинская.
Рассказывает Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«Перед Ирой Алфёровой — госпожой Бонасье я испытываю вину, потому что не вложил в нее столько режиссерской любви и заботы, как, например, в Алису Фрейндлих или Лену Цыплакову. Дело в том, что Ира была мне навязана. И это меня очень раздражало. Алферова нравилась руководству телевидения, потому что хорошо снялась в «Хождении по мукам». Я хотел утвердить Женю Симонову, но мне не дали. Ира не знала этого. У нас были нормальные отношения, и она осталась довольна своей ролью. Но ей было трудно на съемках. Были проблемы с музыкальностью. Ей было тяжело танцевать и петь одновременно. Она немного сутулая. Бонасье Жени Симоновой была бы более изыскано-хитрой, лукавой, ускользающей. А Ира Алферова — глубоко славянский тип. И французская легкость просто ей несвойственна. Я же не изменил своего замысла по прочтению этого образа и натаскивал Иру на то, что с легкостью могла бы сделать Симонова. Вот за это я чувствую перед Алферовой неловкость. Мне надо было идти от ее способностей, ее дарования. От ее грубоватого голоса. Бонасье могла быть и такой — с низким голосом, как у самой Алферовой. Надо было построить на этом комедию, ведь из всего можно смех выжать. Например, в знаменитом фильме,где д'Артаньяна играл Майкл Йорк, госпожа Бонасье была такой милой, дико неуклюжей женщиной, которая все время стукается, падает, переворачивается вверх ногами, катается по полу. Это было очень смешно. И я мог придумать что-то в этом духе. Но я «подтаскивал» индивидуальность Иры под свою идею образа. Я чувствую себя виноватым перед Ириной Алферовой еще и потому, что подтянул роль к голосу. Тот тембр Насти Вертинской, тот звук, такой высокий, звенящий, очень подходил к образу Бонасье. Только внешность осталась Алферовой.».
Нельзя рассказывая об этом фильме не упомянуть композитора Максима Дунаевского.
Рассказывает Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«Я любил работать с Дунаевским. Почему? Потому что Максиму всегда было можно рассказать словами, что я хочу. Когда я начинал снимать «Трёх мушкетёров», песни нужно было заменить, или придать им новую современную интерпретацию.
Макс меня понял и сделал это. Но, увы, это создало первую конфликтную ситуацию с авторами сценария. Неизменёнными остались два номера — песня «О кардинале»: «Ли-ла-ли-ром» и дуэт с Констанцией. До сих пор эти номера как бельмо на глазу. Кроме этого, был необходим шлягер — песня мушкетёров. И я напел, вернее, наговорил ритм и привёл музыкальный пример Максиму из пародийного американского фильма о трех мушкетерах. Ритм должен был определять стук копыт. И сказал, что эта песня должна нравиться всем, чтобы её было легко спеть. Чтобы все, начиная от пьяниц, заканчивая детьми, смогли это спеть. И Дунаевский написал мелодию для «Пора-пора». А Ряшенцев, несмотря на то, что Розовский категорически возражал и мы были в конфликте по поводу музыкальной концепции фильма в целом, как человек талантливый, переступил через собственные амбиции и, загоревшись от мелодии, удачно подтекстовал её. Тогда и появился шлягер»
Вениамин Смехов с Максимом Дунаевским во время съемок мушкетеров
Почти все трюки и фехтование в фильме были придуманы, разработаны и поставлены Николаем Ващилиным, с которым Одесская киностудия заключила договор на этот счёт. Все драки, скачки, падения разрабатывал и ставил он. По этим разработкам формировалась смета фильма, шились костюмы, изготавливали реквизит.
Николай Ващилин - режиссёр трюковых эпизодов фильма «Д'Артаньян и три мушкетёра». Львов. Де Шо. Львов
Ко времени «Трех мушкетеров» актерам уже запретили рисковать собой во время съемок картин. «Лихачить» разрешили исключительно специалистам. В действие были введены «Правила по технике безопасности и производственной санитарии на киностудиях СССР», согласно которым «исполнение опасных трюковых кадров (полеты в воздухе, прыжки с высоты, прыжки в воду, падения и т. п.), связанные с каким-либо риском для жизни или здоровья исполнителей, должно поручаться лишь актерам, прошедшим специальную подготовку. В противном случае эти действия должны выполняться специалистами-дублерами».
Николай Ващилин репетирует фехтовальную сцену с Арамисом (Игорем Старыгиным) в монастыре Де Шо. Львов.1978
Каскадёры дублировали многих актёров в опасных эпизодах
Костюмерша одевает в костюм Потроса каскадёра Николая Ващилина для дублирования Смирнитского в опасных трюках. Справа каскадёр Сергей Васильев. Львов.1978
Михаил Боярский и дулёрша Миледи Ларо Джаркас на съёмках фильма Д'Артаньян и три мушкетёра. Львов. 1978
Ходюшин (дублирует Боярского на прыжке в окно на лошади), Юнгвальд-Хилькевич, Смехов, Кринский в перерыве съёмок драки в павильонах Красной голубятни и Таверны . Фото - Николая Ващилина. 1978 год
Николай Ващилин и каскадёры-новички С. Васильев, А. Ходюшин. Львов.1978 год
Каскадёры и Ларо Джаркас во время съёмки засада на мушкетёров, 1978
Каскадёры - Маккоев,Ващилин,Павлюк,Васильев,Кринский во дворе Одесской киностудиив перерыве съёмок драки в Красной голубятне и Таверне. Одесса.1978
Рассказывает Н. Ващилин
«Картину мы снимали три месяца. Первый месяц «мушкетеры» у меня ходили строем: репетиция утром, вечером... Но где-то через месяц артисты заметно расслабились. Что вполне объяснимо: когда треть картины снята, никто не будет менять исполнителей. Помню, утром предстояло снимать сложнейшую сцену «засада Арамиса», надо скакать, а они все пьяные! И я понимаю, что все может закончиться печально. И отказался ставить подпись в журнале: не буду брать на себя ответственность! Съемку отменили, Георгий Эмильевич на артистов «спустил собак», на меня рассердился. Так «мушкетеры» меня тихо возненавидели. Хотя после завершения трюковых съемок в Одессе расстались хорошо: они мне теплые слова говорили, пожелания на фото написали, мы выпили шампанского, и я уехал».
Монтаж фильма был закончен 25 декабря. Вдруг грянул скандал. Его инициаторами стали авторы сценария Марк Розовский и Юрий Ряшенцев, которые подали в суд на Хилькевича.
Режиссёр Георгий Юнгвальд-Хилькевич, закончив работу над фильмом «Д'Артаньян и три мушкетера», никак не мог добиться выпуска его на экран. А все потому, что против выступили его соавторы — сценаристы Марк Розовский и Юрий Ряшенцев, которые обвинили его в самовольной переделке сценария и присвоении их доли гонорара. Но суд встал на сторону режиссёра, объявив, что Хилькевич на авторство не претендует, ничего не получал и даже не интересуется гонораром. И в титрах его фамилия в качестве сценариста не стоит.
Премьера фильма «Д'Артаньян и три мушкетера» состоялась 25—27 декабря 1979 года. И с тех пор этот фильм, которому скоро исполнится 35 лет, по-прежнему радует зрителя.
При подготовке материала использованы главы из книг: Ф. Раззаков "Наше любимое кино. Интриги за кадром" Алгоритм, 2004; Георгий и Наталия Юнгвальд-Хилькевич "За кадром". "Центрополиграф", 2000; а также фотографии из архива Одесской киностудии и личных архивов режиссера Г. Юнгвальд-Хилькевича, каскадёра и постановщика трюков Н. Ващилина, актёра В. Смехова
Спасибо
©
@темы: мушкетеры
-
-
27.11.2014 в 09:49интересное имя
-
-
27.11.2014 в 10:17-
-
27.11.2014 в 10:21-
-
27.11.2014 в 10:22-
-
27.11.2014 в 10:34www.facebook.com/laro.dzharkas
-
-
27.11.2014 в 10:59Да эти мушкетеры ваще...
Heruer
Прикольно. И до сих пор ролевые фотки вывешивает.
-
-
27.11.2014 в 11:05я еще и желтой прессы успел начитаться про съемки и ее. Не буду пересказывать, грань между пикантными подробностями и пошлостью слишком тонка, а сколько там правды - фиг поймешь.
-
-
27.11.2014 в 11:53Сейчас прессе вообще верить нельзя, врут напропалую.
-
-
27.11.2014 в 12:33-
-
27.11.2014 в 13:25Я отсюда много чего знала, но не все. И наконец-то нашлись пробы Ливанова. Очень странный вид.
-
-
27.11.2014 в 13:29-
-
27.11.2014 в 14:44Похоже съемки "Возвращения" были таким масштабным "давайте соберемся максимально тем же составом и вспомним напоследок.
-
-
27.11.2014 в 15:47Увы, сценарий надо было подбирать тщательнЕе.