Былое

[Нари]

Оригинал взят у ЖЖ-юзера severr в severr.livejournal.com/235462.html

За свободу Шотландии
Письмо шотландцев к Императрице Елизавете Петровне
"memoirs.ru/texts/PisEl_RA65_2.htm

Подписано от лица народа Шотландскаго, ополчившагося за правое дело.
Эдинбург. 28 сентября (9 октября.) 1745

Государыня!

Счастие, которым наслаждаются народы России со времени благополучнаго вступления вашего императорскаго величества на престол было доныне предметом нашей зависти и удивления целой Европы. Мы завидовали смелости ваших подданных, которые явили нам пример силы народной любви к своим законным государям. Да не позавидуют они нам в свою очередь, что мы, следуя их примеру и правоте, дерзнули составить славный замысел, возвести на наш престол принца, достойнаго того и по правам своего рождения и по личным своим качествам.

Мы поняли, по примеру Россиян, что истиннаго счастия нельзя ожидать от похитителя престола и что похищение, каким бы громким названием оно ни прикрывалось, все таки влечет за собою несправедливость и порабощение. Если верить королю Георгу, царствующему в Лондоне, он желал, подобно своему предшественнику, лишь освободить Британцев от владычества тирана; повидимому он и теперь желает править нами единственно для того, чтобы сделать нас народом свободным, чтобы охранять наши привилегии, блюсти наши законы, снискивать нам уважение прочих народов и обогащать нас их сокровищами посредством цветущей торговли.

Государыня, таковы действительно правила великих монархов; таковы начала, которых вы следуете в вашем мудром правлении. Но король Георг не так думает, как говорит. Вся Европа знает, что с тех пор как мы подчинились его власти, мы стали менее свободны, чем были в то время, когда король царствовал в Шотландии. Наши короли были доступны всем своим подданным; нам было дозволено подавать им наши жалобы, они принимали и удовлетворяли их; но Лондонский король отдален от нас столько же пространством, сколько и своим презрением к нам.

Мы всегда платили королю Георгу те же самыя подати, которыми были обложены при наших государях, и с неудовольствием видели, как наше золото, плод наших тяжких трудов, переходило в Лондон, а оттуда в отдаленную страну (т. е. в Ганновер), где оно обогащало иностранцев, не имеющих никакого законнаго права на наше имущество и нашу личность; наша горесть усиливается еще более тем, что вдали от нас томился принц, который не смотря на нашу неверность сохранил к нам свою любовь; за нее мы не можем его достаточно вознаградить ни жертвою наших имуществ, ни жертвою нас самих.

Наконец руководимые чувством справедливости и уповая на промысл Всевышняго, мы предприняли возвратить этому законному государю наследство его праотцев; мы решились повиноваться только ему одному и скорее умереть с оружием в руках, чем отказаться от надежды видеть его власть признанною всем народом. Справедливость вооружила нас, она одна может нас обезоружить.

Мы надеемся, государыня, что ваше величество будете тронуты сходством своей судьбы с судьбою принца Карла Эдуарда Стюарта. Как он, ваше величество были отстранены от престола отцовскаго; вы видели на престоле незаконнаго государя, которому принуждены были непосредственно повиноваться, чего не испытал принц; за то он подвергся несчастию изгнания и был осужден похитителем на постыдную смерть. Ваш народ, сознав оказанную вам несправедливость, возвратил вам похищенную у вас корону; мы также повергаем к стопам нашего государя скиперт и корону и умоляем его о принятии этих знаков его законной власти.

Возможно ли предположить, что наши усилия будут противны Богу? Успехи, которыми Он ежедневно увенчивает наше предприятие, служат несомненным свидетельством Его одобрения. Если же представится надобность в помощи человеческой, мы дерзаем надеяться, что вы нам не откажете в ней. Для снискания вашей помощи достаточно было бы представить, что справедливость на нашей стороне; но мы обратимся к другой причине для привлечения вас в пользу нашего предприятия. Мы представим вашему величеству, что похититель, иго котораго мы хотим с себя стряхнуть, связан узами родства с тем, котораго вы низвергли с престола вашего родителя. ( Король Англии Георг II-й был сыном Брауншвейгской принцессы Софьи Доротеи, родственницы Антону Ульриху.) Мы знаем, какую умеренность вы выказали в отношении к нему, и мы решились последовать вашему примеру. Мы испрашиваем вашей помощи не с целью истребить весь род похитителей, но с тем, чтобы сделать его происки и честолюбие безопасными для всех европейских держав.

Мы далеки от варварскаго воззрения, считающаго прочным только тот престол, который скреплен кровью; мы далеки от ужасных изгнаний, противных природе и справедливости. Лучшая опора престола справедливость и любовь народа. Мы наконец решились оградить по мере сил наших личность гражданина и даже иностранца.

Если бы Богу было угодно, чтобы все европейския державы смотрели на наше дело теми глазами, какими вы, ваше величество, на него взглянете, мы не были бы принуждены поддерживать силою оружия права нашего законнаго государя; тогда все провинции, принадлежащия ему по праву рождения, признали бы его власть над собою.

Внемлите, государыня, внушением справедливости, которая всегда руководит вашими действиями; ваше величество, будьте столь милостивы, заявите чем нибудь вашу готовность протянуть нам руку помощи: тогда устрашенные наши враги или разсеятся или присоединятся к нам, и тогда возвратятся в наш край светлые дни, неразрывные с взаимною любовию государя и подданных.


За свободу Корсики
Предложения корсиканцев русскому правительству
memoirs.ru/texts/Pred_RA75K2V8.htm

Париж, 16/27 Октября 1789.

Переворот Французскаго королевства, печальныя последствия, которых надо ожидать от него, и тревожное состояние умов в Корсике, для успокоения котораго не имеется в ней достаточнаго гарнизона, заставляют добрых граждан этого острова страшиться возобновления анархии и бедствий междоусобной войны.
Внутренняя тревога, которою одержимо это государство, может быть, поставитъ его в невозможность заниматься Корсикою и побудитъ его отделаться от оной, отдав ее Генуэзцам или предоставив Испанцам в виде залога, о чем и ходят слухи.

Многия лица на этом острове, столь же ревностныя, как и достойныя, с целью устранить бедствия, угрожающия их земле, принимают смелость сделать Российскому министру предложение, которое, может быть, будет соответствовать видам Великой Государыни. Но прежде чем излагать дело, предлагающие объявляют и утверждают, что намерение их должно почитаться несуществующим и не будет иметь никаких последствий, коль скоро Французское министерство не откажется удержать за собою Корсику, доставляя ей средства для поддержания спокойствия, чего однако, по видимому, трудно ожидать в теперешних обстоятельствах, так как гарнизону всего три тысячи человек, т. е. вдвое менее против того, который содержался в мирныя времена.

В том предположении, что Корсика, покинутая Франциею, подвергнется смутам, которыя могут в ней произойти от каких либо своих или иноземных честолюбцев, лица, пользующияся доверием и при том в довольно значительном числе, решились ничего не щадить для противодействия безпорядку и для установления правительства патриотическаго и свободного, под покровительством государства, которое бы великодушно поддержало несчастный народ, имеющий впоследствии воздать ему за то очень важными услугами.

По самом зрелом размышлении, полагают, что таким государством всего удобнее могла бы быть Россия. Ея Императорское Величество, по видимому, может скорее всех других воспользоваться этим обстоятельством, чтобы приобрести в Средиземном море пристани, которыя были бы ей пригодны в ея намерениях расширить торговлю Российской империи. Корсика изобилует лесом всякаго качества для постройки военных судов; в ней добывают превосходный деготь; она может доставлять матросов и хорошия войска для предприятий в Леванте. Чтоб получать все это, ей нужна помощь.

Ей бы нужно иметь ежегодно, в течении четырех лет, по 500 тысяч Французских ливров, получая в каждые три месяца по 125 тысяч, кроме перваго полугодия, которые нужно уплатить вперед. Военные запасы состояли бы в 3 или 4 тысячах ружей, в тысяче квинталов пороху, в соответственном количестве свинцу и несколько малых полевых пушек.

Можно бы выбрать два места, годныя для приема этой помощи, пока овладеют каким нибудь приморским местом, которое будет первым залогом признательности Корсиканскаго народа Ея Императорскому Величеству. Если ей нравится Порто-Веккио, будет очень легко вскоре иметь его. В последствии Ея Величество выберет себе по желанию два приморских города, куда поместит гарнизон и будет содержать его на свой счет. Остальные города и вся внутренность острова устроят себе правление по своему желанию и будут находиться под покровительством России, свободные, независимые, с своими законами. Местом, наиболее удобным для переписки и для доставления вышеупомянутых пособий, был бы город Ницца в Савойе. Необходимо, соблюсти тайну и самую строгую и точную осмотрительность, чтобы не вызвать криков со стороны господ, завидующих распространению России.

Если мысль эта будет благосклонно принята (чего она, по видимому, заслуживает), было бы чрезвычайно важно заняться приведением ея в исполнение как можно скорее и предупредить о том немедленно тех, которые имеют честь представлять ее, дабы они могли принять соответствующия меры.
Сочинители сей записки* ничего не пощадят для осуществления своего плана, внушеннаго усердием, коим они одушевлены ко благу страны своей и ко славе Ея Императорскаго Величества.

* Два Корсиканца, из которых один подполковник Французской службы и кавалер св. Людовика, а другой служит по внутреннему управлению островом Корсикою - severr.livejournal.com/84310.html

манифест Петра 1-го черногорскому владыке "severr.livejournal.com/118782.html

@темы: этот мир

Comments

[ЛенКа,]

Интересный документ. Написан через неделю после битвы при Престонпанс

[О-ля-ля]

божечки... Корсика! Порто-Веккио! это все могло быть русским
жаль, что Екатерина не прибрала к рукам остров

[Нари]

Так и ливанские друзы просились в русское подданство. Царь (не помню который, не Александр ли Первый) отказал, потому что проливы у турок мы не отвоевали, как бы мы до Ливана добирались?